Отар Кушанашвили: У нас тогда не было денег, но и паники по этому поводу не было никакой, вот истерики
Мы с Лёней Агутиным в Эмиратах играли в футбол, и я сразу скажу, какое у нас тогда было настроение, я точно помню.
А настроение, даром что летели сплин разгонять, описал товарищ Бунин: "...буду пить, хорошо бы собаку купить". То есть рядом шезлонги и вода, а мы ипохондрией увлеклись до полной патетики, до демонстрации означенной хандры.
Кабы не Анжелика и не забубенные закадычники, нам бы каюк, мы б напрочь лишились обаяния и утратили респектабельность.
История его жизни такова: он хотел петь и чтоб песня кормила, ну, чтоб кусок хлеба был. У нас тогда не было денег, но и паники по этому поводу не было никакой, вот истерики, когда нам отказывали в благосклонности девы кисейные, - истерики были, чего там.
На все предложения о компромиссах, которые озвучивали разные люди (спеть попроще, постричься, одеться посолиднее) Лёня отвечал "нет", вкладывая в каждую песню все изломы своей неровной судьбы и свой нетутошний шарм, нездешние звуки. Опаленный горячим азартом он писал и писал песни в лихом жанре, характеризуемом словами "полноценный триумф эротизма". И больше всего боялся о ту пору сделаться "трепетным принцем эфира", если вы андэрстэнд, о чем я.
В его ранних песнях, рваным дыханием сведших с ума целую страну, полно лирических обобщений, объяснимых с точки зрения возраста, когда искренне рассчитываешь на то, что жизнь можно свести к формуле "любовь на любовь". Он каждый раз тщился в прокрустово ложе поп-песни, длящейся три минуты, втиснуть все изломы тогда ещё (это мы познали позже, в сравнении) безоблачной судьбы, и иногда ему удавался полноценный триумф юношеской рефлексии. Всё тогда делалось ради девичьих улыбок на кухне, потому Лёню не пускали никуда. И тогда вопрос не стоял: "Как стать звездой?", вопрос стоял гораздо прозаичнее. Как уберечь ту самую малость гордости и заработать при этом на бутерброд, да без видимого напряжения, чтоб мама не тревожилась. Причудливый, прихотливый свой стиль, несимпатичный только балбесам, ЛА уже в 15-16, когда у него была группа "Кредо", стал вырабатывать. Мне кажется, а я ведь водил с ним тогда хлеб-соль, его уже тогда смешило сочетание "жанровые границы".
Вот есть до вздорности упрямые личности, а есть он, готовый к компромиссам.
Он не встал в позу даже тогда, когда его альбом с Элом Ди Меолой, музыкантом, известным на весь мир, вызвал у нашенской публики энтузиазм весьма сдержанный.
При этом он последователен: напишет народную песню - сочинит убедительное "нездешнее".
При этом он подолгу пребывает в расфокусе, вне радаров папарацци, гастролирует и пишется. потом прицеливается и стреляет. Выдвигается из расфокуса, надвигается на камеру и поет изысканно про то, про что другие поют неизысканно.
Он редко срывается (я видел раз, и рядом с моими срывами он просто повысил голос), но у вас есть шанс увидеть тяжёлый взгляд поклонённого капрала: предложите ему выступить не живьем. При его имманентном свойстве поедом себя есть по поводу и без нечестное выступление невозможно в принципе.
Я помню совершенно точно, что во время одного из выпивонов он признался мне, что ему нравится Варум, и как бы он хотел... но она была далека от нас, обормотов, как Шарлиз Терон от фермеров, и я сказал ему, что губа евойная не дура, но легче оживить Рузвельта, чем влюбить в себя такую кралю, на которую и у меня была экстатическая реакция.
Как он её добился, я не знаю, но знаю, что эти пятнадцать лет она освещает ему дорогу, обеспечивая просветление. Он за ней и в огонь пойдет, она за ним - в тундру. У них перекрестное опыление. Которое привело к тому, что их дочурка Лиза возжелала, страстно и осознанно, сочинять и исполнять. По собственному почину и собственное. Отец, мне кажется, даже растерян ввиду такого бурного развития - её и событий. Юная леди летом вознамерилась пьесы свои записать, а папа - в подсобных.
Что нам нужно знать о Лёне, кроме того, что он пишет песни, полные нездешнего воздуха? Что его взор сверкает, когда он говорит о жене и дочерях; что даже мама просила его писать попроще; что у него нешумная, но козырная пробивная витальность; что даже в лучшие времена он предается самоедству; он верный товарищ и любящий сын, и он не даст превратить свою жизнь в карикатуру, уже не дал.
