Леонид Агутин: «Я нафантазировал свой голос путём проб и ошибок»

11–12 марта Леонид Агутин со своей группой «Эсперанто» выйдет на сцену с традиционным ежегодным большим сольным концертом. Тот, к кому, казалось, намертво прилепилось «Босоногий мальчик», как-то уж очень непринужденно вырос из данного образа, сам теперь наставник мальчиков и девочек в телепроекте «Голос». В 2018-м певцу исполняется пятьдесят — самое время поразмышлять, осталось ли в нем что-нибудь от неунывающего романтика российской поп-музыки?

Газета Культура: До последнего момента не был уверен, что Вы согласитесь на интервью...

Агутин: Мне, действительно, в эти дни совершенно некогда беседовать с журналистами. Но магически подействовало слово «культура». Публикация на страницах модного журнала не несет обо мне какой-то важной информации, да и не очень это интересно. Они все равно никогда не напишут про музыку и в общем задают одни и те же вопросы уже 25 лет.

Участие в проекте «Голос» говорит о том, что к Вам относятся как к мэтру, педагогу, который может не только высказать суждение о том или ином молодом артисте, но и помочь в дальнейшей карьере.

Ко мне обратились за две недели до начала съемок первого сезона. То есть впритык к съемкам. Я долго мучил Юрия Аксюту (руководитель музыкального и развлекательного вещания Первого канала. — «Культура») вопросом, кто должен был быть на моем месте? Не могли же они этого не представлять, в пожарном порядке попросив меня выручить! Но он так и не назвал имя... В общем, не могу похвастать, что я был первым приглашенным на эту программу.

Но в результате проработали в шоу несколько лет...

Надеюсь, Первый канал не пожалел ни о ком из наставников. Дебютный сезон сразу «выстрелил». Программа легла на нашу ментальность, прижилась, стала самой популярной передачей из всех пятидесяти стран, где ее показывают. Более 40 процентов зрителей смотрели на пике интереса российский «Голос» — высочайший рейтинг. В США очень успешным считается канал, охватывающий 10 процентов всей аудитории...

И каково работать в громком телепроекте?

Он диктует некое настроение, с этим ничего не поделаешь — ты понимаешь, что участвуешь в чем-то глобальном. Никогда до этого не снимался в программе, которую бы смотрело такое количество людей. Сравнимо с телевидением в СССР, когда после удачного выступления в «Утренней почте» или «Песне года» на следующий день тебя знала вся страна. Так бывало, если в одном очень важном эфире сходились звезды: песня, подача материала, твоя личность. «Голос» стал чем-то подобным для всех участников проекта — от наставников до конкурсантов.

Теперь человеку достаточно сказать, что он, к примеру, продюсер программы «Голос», и сразу понятно, о чем идет речь. У меня много знакомых продюсеров, музыкантов по всему миру. Для них то, что я coach of the voice, очень значимо. Как будто с собой особое удостоверение ношу, где черным по белому написано, кто я в музыкальной иерархии, в профессии. Мои дочери раньше говорили: папа — музыкант, известный в России. Теперь они сообщают, что он работает в «Голосе», и этого им достаточно.

Вам подобное отношение льстит?

Многое упростилось. Мне уже не надо объяснять, кто я есть.

«Голос» настолько перспективен для участников?

Увы. Если бы все конкурсанты, как на «Фабрике звезд» того же Первого канала, исполняли оригинальные песни, которые раскручивались прямо в эфире, для продюсеров «Голос» стал бы золотым дном. Но, на мой взгляд, это все-таки караоке-шоу — самый востребованный сейчас в России формат. Никто не желает слушать новые песни, все хотят — старые, поэтому артистам участие в проекте особых дивидендов не приносит. По факту получается, что звездами стали единицы. Большинство из моей команды. (Улыбается.) Впрочем, это стечение обстоятельств. Они изначально были опытными и готовыми к работе на сцене людьми.

Однако настоящих звезд из них сделать невозможно, потому что в «Голосе» звучат чужие произведения. А песню Тины Тёрнер лучшего всего споет сама Тина Тёрнер. Наверное, кто-то повторит блестяще, великолепно, бесподобно, но есть же оригинал. Какой бы полезной и важной ни была для артистов эта работа, они трудятся больше на телевидение, нежели на себя. И хотя ТВ жутко гордится тем, что дает конкурсантам «путевку в жизнь», и они по гроб жизни должны быть благодарны, без этих ребят программы не было бы.

Мне показалось, у Вас какая-то обида проскальзывает в адрес телевизионщиков?

Это не обида, просто хочется, чтобы телевидение не забывало, что первично. Молодцы, конечно, передачу придумали: одни люди поют, другие наставляют, третьи снимают. У артистов, блеснувших в «Голосе», возможно, вырастут гонорары за выступления на корпоративах. Но самое интересное — дальше им не пробиться. Они невъездные в поп-музыку.

Это еще почему?

Потому что поп-музыка их ненавидит. Все вокруг говорят: программа «Голос» показала, что есть в России настоящие певцы, а не эта шушера, имея в виду шоу-бизнес. А «эта шушера» отвечает: окей, пойте где-нибудь в ином месте, а здесь не надо. Это другое искусство! В поп-музыке не имеет значения, как хорошо ты умеешь исполнять чужие песни, не важны диапазон и сила голоса. Главное — индивидуальность, тембр должен быть абсолютно оригинальным и узнаваемым.

Обычно в этих случаях приводят в пример Марка Бернеса...

О нем вспоминают, когда артист не поет, а разговаривает в песне. Я поющий человек, провел столько живых концертов, что уже, как у гитары, колки прочно встали в интонационные точки. Но нет такой кантилены, как у наших финалистов. Мощным голосом природа не наградила, однако дала другие инструменты, которыми оперирую. Ту самую узнаваемость и оригинальность тембра. Многое в музыке идет от ума. Придумал, как мне петь в микрофон. Это произошло не сразу, я нафантазировал свой голос путем проб и ошибок. Но если в вокальном классе попросят спеть, то, вероятно, скажут, что я профнепригоден, ведь меня почти не слышно. Возможно, утрирую, однако по сравнению с теми людьми, которые приходят в «Голос», это действительно так. Я не громкий, но мое пение кому-то интересно. Это самое главное в поп-музыке. Важно уметь петь ритмично и так, чтобы композиция стала шлягером. Понимать, какая песня подойдет для репертуара.

Очень много нюансов, а большинство молодых вокалистов не владеет подобными навыками и не знает, что дальше делать. Я их спрашиваю: вы пришли в «Голос», какая у вас мечта? Петь?! А что петь?

А Вы о чем мечтали?

Никогда не мечтал просто петь. Хотел, чтобы мои песни стали известными. Многое из сочиненного предлагал исполнять другим, но они не могли сделать всего, что я придумывал. Пришлось самому, хотя и не считал себя выдающимся певцом. Но некоторые музыкальные идеи мог реализовать только я. Ведь нахожусь внутри музыки, и мой голос — всего лишь один из инструментов. Не все вокалисты на такое способны.

И что в итоге будет с участниками «Голоса»?

По сути, из почти двухсот конкурсантов запомнили десятерых. Вряд ли кто-то из них окажется в ротации коммерческих радиостанций. Для этого надо что-то стоящее написать, а им исполнить. Я стараюсь помогать своим ребятам. Кого-то размещаю на своих страницах в соцсетях, кому-то написал песню. Лично звоню на радиостанции. Со мной вежливо разговаривают, объясняют систему сегодняшних взаимоотношений с искусством. Варианты ответов: не формат, не смешно, недостаточно попсово, не ко времени... В Сети было главным, что они участвовали в самой популярной телевизионной программе. А где и что спеть сейчас, чтобы в интернете их посмотрело столько же людей, не знаю.

Вероятно, пытаться напомнить о себе в том же в интернете, балансируя на грани пошлости?

Половина так и делает. Это один из путей. Недавно с кем-то в соцсетях вступил в дискуссию, написал, что в СССР было тоже довольно много пошлого, но с перестройкой прибавился и непрофессионализм. Плохое и хорошее в поп-музыке всегда находилось примерно в одинаковых пропорциях, и то, и другое может быть популярным и коммерческим. Ужас последнего десятилетия заключается в том, что глупое, непрофессиональное сильно перевесило, нарушив хрупкий баланс. Это раздражает, иногда даже опускаются руки.

Вы часто употребляете термин «искусство» по отношению к поп-музыке. Услышав это, любители классики, наверное, поморщатся. Хотя для меня, к примеру, Стинг — искусство, пусть британский певец вроде бы тоже занимается попсой.

У нас по данному поводу ужасный комплекс, видимо, слово «поп» ассоциируется с пятой точкой, но к английскому языку и Стингу это не имеет никакого отношения. В России существуют три музыкальных стиля: популярная музыка, в нее же входят танцевальная и клубная; рок (все, что не является популярной) и то, что мы называем эстрадой — когда Иосиф Давыдович Кобзон с платочком в нагрудном кармашке пиджака выходит на сцену, именовать его рок-певцом или поп-исполнителем, согласитесь, было бы странно. Есть еще джаз, но о нем промолчу. Если же вы зайдете в музыкальный магазин в Нью-Йорке, то обнаружите там более пятидесяти музыкальных стилей и направлений. То, чем занимается Стинг (как и я, уж извините за сравнение), обозначается Adult contemporary music (современная музыка для взрослых, основная целевая аудитория — 25–45 лет. — «Культура»). Стинг — это поп-музыка. «Аэросмит» — это поп-музыка.

Даже несмотря на их роковое звучание?

Это поп-музыка! У нее есть куплет и припев. Песенный жанр. В него входят и романсы, и рок. Мы можем эту музыку по-разному оформить, сыграв «Аэросмит» на пианино. Подстригите им волосы, уберите гитару с «дисторшн». Получится просто песня. Песенный жанр подразделяется на много стилей. В магазине Virgin есть раздел русской музыки, но там вы никогда не найдете ни Валерия Меладзе, ни группу «Ногу свело», ни меня. Жанр российской поп-музыки не представлен.

Однажды Вы высказались в духе, что русская музыка достаточно элементарна. И без участия конкурсантов из соседних государств «Голос» бы творчески значительно обеднел.

Если бы в эту программу приглашали по национальному признаку, то русской версии не было бы. У русских замечательная музыка, и дело тут не в сложности или простоте. Мы повсеместно находим ее великолепные образцы. Но в современной музыке многое этнически не свойственно русской традиции.

А как же наша любимая тональность ля-минор?

Дело не в тональности. Нашей тональностью может быть и фа мажор, так же как и спиричуэлс (духовные песни афроамериканцев. — «Культура»). Русские поют очень сложные гармонические песни. Все дело в ритме, в ощущении свинга. Представить себе нашу эстраду без грузин, украинцев, казахов, армян невозможно. Одни мы не сумели бы соответствовать мировому уровню. У нас практически отсутствуют такие жанры, как соул, джаз, фанк. В жилах многих блестящих российских артистов течет не только русская кровь. Наверное, это и от географии зависит, рождаются же люди с певческими данными — ничего с этим не поделать. Южане тут лидируют. Трудно себе представить великого финского певца. Удивительно странно природа распорядилась. Очень мало и во Франции ярких вокалистов, шансонье в расчет не берем. Тамошняя эстрада — исключительно иммигрантская. Этнических французов на ней почти нет. А рядом поющая итальянская нация!

Что скажете про англичан?

У англосаксов с вокалистами тоже не густо. Но поют с умом, хорошо строят голоса. У них прекрасное музыкальное мышление, они внутри стиля, они создатели современной музыки.

Кто-то выделяется?

Буду осторожен, вдруг кого-то не вспомню. Ник Кершоу, Марк Кинг— я до сих пор там. Радийщики называют людей моего возраста взросло-рассудительными, мы не лучшие клиенты молодежных станций, застряли в своем прошлом, и нас раздражает настоящее.

Я не ослышался?

Меня не раздражает хорошее настоящее. Я с удовольствием воспринимаю что-то свежее. Просто часто слышу уж слишком вторичное. Мне смешно, когда музыка моей юности опять становится популярной, что означает: пришли совсем новые люди, для которых спустя каких-то 15–20 лет это открытие.

У Вас грядет большой сольный концерт. Чем собираетесь удивлять?

Мучить людей не хочу и не буду. (Улыбается.) Я записал и выпустил почти двести песен. Это очень много. Чтобы сыграть все, нужно утром начать и только на заре следующего дня закончить. Двадцать композиций — уже двухчасовой концерт. Во время шоу они звучат длиннее, чем в теле- или радиоэфире, потому что сделаны с живыми импровизациями, отступлениями, доигрышами. Часто спрашивают: почему ту или иную вещь не исполнили? Но все свои песни спеть невозможно, для этого есть пластинки.

Не скажу, что для концерта придумана потрясающая декорация, лучшая в Европе. Как не могу обещать и то, что вдруг вместо гитары начну музицировать на виолончели. Будет красиво, я в этом уверен, но излишней красивости не ожидайте, все-таки работаю в жанре «автор-исполнитель». Сыграю на гитаре вместе со своими музыкантами из группы «Эсперанто», декорация несложная, чтобы зрителей не отвлекать от главного — музыки. Наверное, если бы я не был автором песен, мне пришлось бы сплясать. Я, кстати, неплохо танцую, но — не буду. Как говорится, настоящий англичанин — тот, кто умеет играть на баяне, но никогда этого не делает.

За последнее время появилось несколько песен, которые отрепетированы и исполняются на публике. Из свежего диска «Просто о важном» две композиции стали известными — их обязательно покажем. Очень не люблю экспериментировать с чем-то совсем новым — люди все-таки должны знать, что слушают. Ввожу обычно по одной-две песни.

Не так часто мы встречаемся в Москве и играем здесь вживую. А большой сборный концерт с приглашением друзей, наверное, сделаю в следующем году на пятидесятилетний юбилей.

Переключимся с музыки на интернет. По какому поводу Вы напишете пост в соцсетях, что может там вывести из себя?

Если на моей странице появляется какой-то законченный придурок и нахал, я немедленно отправляю его в бан. Дискутирую лишь на профессиональные темы, за которые готов отвечать и где мой совет пригодится. Могу ввязаться в чужую дискуссию, когда уверен, что оппоненты для себя что-то почерпнут. Но тема должна интересовать меня самого...

Как миротворец выступаете?

Иногда участвую в полемике. В политические дебаты пару раз встревал на заре украинского конфликта. Но потом перестал комментировать, надоело. У меня есть близкие друзья: в России, США, на Украине. Тесная, сплоченная, любящая друг друга компания. Эти споры возникают раз в год, мы очень аккуратно подходим к какой-то черте и прекращаем диспут. К черту все, дружба дороже! Я, например, родился и вырос в Москве, кто-то в Одессе, Киеве или вообще на Байкале. Невозможно никого переубедить — у каждого собственные представления о происходящем.

Помню, как однажды Вы с Анжеликой Варум поддержали песней Андрея Макаревича, когда тот попал под огонь критики из-за своей гражданской позиции.

Эта песня была записана до украинских событий на его день рождения. Но через год я ролик перепостил. И через два года — опять, чтобы дать ему понять, что мы с ним. Я во многом не согласен с Андреем Вадимовичем. Мне кажется, он в своей позиции забуксовал и пошел на принцип. Начал шашкой махать, это перебор, но я его очень люблю. Он талантливейший и умнейший дядька. Я прихожу на день рождения к нему, он — ко мне. Мы просто никогда с ним не говорим о политике. Его личное дело высказывать точку зрения и за что-то бороться. Это не влияет на мое отношение к нему. Я так понимаю, у Леонида Ярмольника взгляды абсолютно противоположные. Но они дружат, а я их младший товарищ. Черпаю от обоих важные для себя вещи.

У Вас вышло уже три поэтических сборника. Я прочитал несколько стихотворений. В них лирический герой полон грусти, хотя человек Вы общительный, да и характер у Вас, видимо, легкий. Грусть соответствует внутреннему настрою?

Грусть — это же необязательно негатив. Она уживается и с позитивом. А позитив — черта характера. Скажу вам больше. Артисты, как люди, подразделяются на две категории. Плюсовые и минусовые. Солнечные и холодные. Плюсовой, позитивный — Майкл Джексон, при том что есть артисты его же уровня, но в минусе, в абсолютной депрессии, холодные в принципе. Почти — во зле. И они такие же популярные...

Кого бы Вы назвали холодной звездой?

Классическая — Мэрилин Мэнсон. Элис Купер — совсем уж одиозный типаж. Принс, царствие ему небесное, тоже особо солнечным мальчиком не был. Холодный клинок! Хоть и фанк играл. В рок-н-ролле много подобных можно найти. Когда говорят сool — стильно, это зачастую холодно. Когда очень сool — очень холодно. Все должны быть в черном, в серебре, сталь играет на солнце, в мокром асфальте отражаются кожаные пиджаки и плащи. В принципе — воплощение зла. Дэвид Боуи — абсолютный сool. От него морозом веет. «Депеш мод» — ледяное искусство. А когда солнечно, весело — это немного по-лоховски. Желтая рубашка, коричневый жакет...

Вы про себя, короче...

Да, я много лет этому отдал. Слишком у меня все по-доброму.

Тем не менее популярно и то, и другое. Люди пойдут на концерт, где заряжают положительной энергией и говорят — давайте любить друг друга. И посетят шоу человека, который отгородится от вас четвертой стеной Станиславского, не будет с вами общаться, даже отнесется с презрением, а вы станете под его музыку пританцовывать. И оба артиста могут оставаться культовыми до конца своей жизни...

В конце 90-х я сделал для фильма «Восемь с половиной долларов» (режиссер Григорий Константинопольский) саундтрек, песню «Не выходи из дома». На нее сняли клип. Молодые Иван Охлобыстин, Федор Бондарчук позади меня, поющего, играются с пистолетами. Я весь крутой из себя бандит. Посмотрела моя костюмерша: «В каком смешном клипе я вас вчера видела, Леонид». — «Почему в смешном?» — «И платочек вы себе в кармашек пиджака засунули, и волосы вам зализали, но не получается, Ленечка, из вас бандита. Не за этим вы на свет явились. Неубедительно! Глаза добрые».

Текст: Станислав Комаров.
Дата публикации: 8 марта 2017 г.
Читайте на сайте газеты...

Читайте также:

• На эстраде грядет революция – Подмосковье сегодня